Ультиматум Путина
Сам факт публикации собственного проекта договора до начала консультаций с партнерами, мягко говоря, необычен для современной дипломатической практики. Однако очень характерен для периода 1938-1941 годов. По сути, это – ультиматум.
Кремль требует от Запада отказаться от Бухарестской декларации НАТО в 2008 году, обещавшей членство в Альянсе Украины и Грузии, фактически прекратить военно-техническое сотрудничество с Киевом, отказаться от размещения определенных типов вооружений на территории собственно натовских стран. К тому же, из высказываний российских официальных представителей мы знаем: Москва хочет, чтобы Вашингтон заставил Киев в одностороннем порядке выполнить часть минских договоренностей о предоставлении особого статуса регионам Восточной Украины, которые фактически полностью контролируются Кремлем.
«Гарантии безопасности», о которых утверждают Путин и Лавров, должны быть официально оформлены, причем «в конкретный промежуток времени и на основе принципа равной и неделимой безопасности». То есть российское руководство требует для себя права вето на решение НАТО и еще в ближайшее время. Выходит, оно не намерено вести многолетние переговоры о различных аспектах безопасности, как было во времена «холодной войны».
На таком языке Москва не говорила с Западом чуть ли не со времен Карибского кризиса 1962 года. Даже в 1983 году, когда казалось, что размещение советских и американских ракет средней дальности в Европе и ряд региональных кризисов чуть не подвели планету к пределу третьей мировой, риторика была более сдержанной. Как ни крути, но лозунг «СССР — твердыня мира!» висело тогда на каждой второй стене. Представьте себе растяжку «Российская Федерация – твердыня мира!» по улице Тверской в Москве. Вышло? Вот и мне тяжело.
Если выполнить условия, содержащиеся в опубликованных российским МИДами проектах, Североатлантический альянс как самостоятельная организация перестанет существовать, а Украина потеряет суверенитет. А значит, и ответ на ультиматум Кремля предопределен — отказ. Выходит, что российское руководство сознательно ведет к конфликту. Зачем?
Граждане России верят Кремлю
Допущу: все публичные выступления Путина следует воспринимать буквально. Он действительно верит и в то, что украинцы и россияне – единственный народ, и в то, что Россия имеет право на свою сферу влияния в Евразии, и в то, что в НАТО новых членов вовлекают силой, и в «цветные технологии», и в том, что европейцы мечтают освободиться от американского диктата.
Последний опрос «Левада-центра» показал: 50 процентов респондентов считают виновниками нынешней напряженности НАТО и Запад. Еще 16 процентов – Украину. Даже если сделать поправку на традиционную неискренность ответов части опрашиваемых, все равно получается, что две трети населения безоговорочно верят государственной пропаганде и, по сути, готовы принять идею войны.
Аргумент «Режиму не нужен «груз 200» совсем отбрасывать, конечно, не стоит. Понятно, что возобновление полномасштабных боевых действий приведет к серьезным потерям среди российских военных. Украинская армия не та, какой она была в 2014-2015 годах. Но при такой однообразном общественном мнении ожидать массовых протестных демонстраций «за мир» на улицах российских городов явно не приходится.То есть, все зависит от того, что решит верховный главнокомандующий Путин Владимир Владимирович. А что именно он решит, зависит от массы неизвестных нам факторов, включая качество и интерпретацию разнообразной информации, поступающей к нему по открытым и закрытым каналам.
Путин – фактически пожизненный президент. Он в скором времени официально получит полный политический контроль над регионами России. Закон о публичной власти, принятый во втором чтении, до конца года наделит его соответствующими полномочиями. Последним жителем Кремля, обладавшего такой властью, был Сталин. Эта власть не может быть мирной по определению. Она невозможна без «принадлежащего по статусу» внешнего оформления — послушных сателлитов, карманных сепаратистов по вызову, спецгрупп по «ликвидации» неугодных, хамства, сведенного в ранг государственного экзамена на лояльность. Речь идет не только об Украине, но и о новом издании России, к которой в учебниках истории, кажется, навсегда будет приклеена этикетка «путинская».
Отвести войска от украинских границ просто так, по результатам видеосаммита с Байденом, ради каких-то заседаний каких-то «рабочих групп» теоретически можно, но практически — нет. Хорошо бы, конечно, добиться выполнения всех требований без войны. Но если не получится, то почему бы не прибегнуть к силе? Тем более, если вокруг, как кажется, одни беспомощные Рузвельты и ни одного Черчилля. К тому же у нынешних российских властей в дополнение к танкам есть еще и «Газпром» (которого Сталин не имел).
Логика путинского ультиматума предполагает, что хотя бы часть требований должна быть выполнена. Иначе российское начальство будет выглядеть бессильным и несерьезным. А это допустить невозможно. Да и жители России, если верить социологам, заранее свыклись с мыслью о войне. Этот факт, вполне возможно, станет решающим – когда в Кремле придет время решать.