Седьмого августа Одесский суд огласил меру пресечения в виде заключения в СИЗО на 60 суток без права залога неоднократно судимому местному жителю Максиму Литвину, на основании ч.3 ст.299 (Жестокое обращение с животными) Уголовного кодекса Украины. Данный гражданин был широко известен одесситам убийствами животных, которые он осуществлял у себя дома на глазах у ребенка, о чем неоднократно писали в местной прессе. Как сообщил советник начальника Одесской полиции Руслан Форостяк, это первый подобный случай досудебного расследования в истории страны. Но, вместе с тем, это далеко не первая попытка одесских защитников животных привлечь к уголовной ответственности граждан, убивающих и издевающихся над животными. Чтобы выяснить, почему ранее не удавалось добиться подобного результата и в чем кроются причины того, что правоохранительные органы не реагировали на заявления зоозащитников, корреспондент ГолосUA побеседовал с вице-президентом Одесского союза защиты животных Ириной Момот.
— Ирина Николаевна, почему раньше не получалось привлечь не только Литвина, но и других, ему подобных к ответственности?
— Потому что у нас такое отношение правоохранительных органов к этой проблеме. Прокурор на первой встрече после нашего митинга возле здания областной полиции сказал нам, что если мы сейчас откроем уголовное дело, то они будут каждый день получать не менее пяти заявлений о жестоком обращении с животными. Это говорит о том, что они в курсе происходящего. Но не хотели этим заниматься. Действительно существуют трудности в доказательстве фактов жестокости, особенно при отравлении. Но есть экспертиза трупов, а найти виновных это уже дело чести правоохранителей. Приведу один пример из отчета деятельности догхантеров — «3 ночи подряд, в поселке Каролино-Бугаз, зачищались улицы ДХ — Спецназом. Кто-то из шанусов получил свои свинцовые мухи, а кого-то вытаскивали из подъездов баграми, тащили волоком по земле в кусты. Председатель поселкового совета Андрей Апанасенко с начальником местного ЖЭКа Ваником Григоряном исправно справились со своими обязанностями по наведению и организации очистных мероприятий… Честь и хвала таким людям». По данному факту я 4 раза обращалась в правоохранительные органы, но ответа не получила. Видимо, сотрудники правоохранительных органов не понимают опасности организованной преступной группировки догхантеров. В Америке такие люди стоят на учете. У нас же сотрудники правоохранительной системы поддерживают и распространяют жестокость, игнорируя нормы закона «О защите животных» от жестокого обращения.
Что касается данного дела, то оно началось еще 27 апреля и никто не собирался его вести. Из-за чего нам пришлось приложить массу усилий и осуществлять колоссальное давление на правоохранителей. Потому что полицейские перешли красную черту, не понимая боль и страдания животных.
Кроме того, Литвин ранее был судим пять раз. До этого он уже отбывал тюремный срок за изнасилование несовершеннолетнего в извращенной форме. А кроме того, у него было убийство с отягчающими обстоятельствами. Но, тем не менее, он был на два с половиной года раньше отпущен по УДО. Он и его сожительница – невменяемые. И мы сейчас делаем все, чтобы помочь ребенку, который с ними жил. Поскольку все происходило у него на глазах. И он на телекамеру рассказал обо всем, что он видел. Поэтому, борьба только начинается.
— Чего вы ожидаете в дальнейшем?
— Мы желаем посадить его в тюрьму на восемь лет. Согласно законопроекту № 5119-1 к закону о жестоком обращении с животными депутата Андрея Немировского.
— Если удастся посадить живодера, возможно ли будет начать привлекать к ответственности и других ему подобных социально опасных граждан, издевающихся над животными?
— Конечно. Только сейчас нужно пользоваться моментом. Мы открыто заявили, что это не последнее наше обращение. В данный момент мы «поставили на рельсы» это расследование, заручились поддержкой тех людей, которые сопротивлялись этому – это начальник следствия, следователь (хотя вообще мы поменяли троих следователей), и даже генерала, возмутившегося этим бездействием полиции. Сейчас настал тот момент, когда можно начинать борьбу. Ее нельзя бросать. Контролировать процесс нужно постоянно. У нас есть, к примеру, потерпевшая Ирина Герцог. Именно она первой начала привлекать внимание общественности к этой проблеме. Поэтому она буквально не выходила из здания полиции. Зато теперь мы стали с полицейскими лучшими друзьями. Кроме того, когда мы еще упомянули о необходимости борьбы с догхантерами, в полиции сказали, что они готовы ими заниматься. То есть, в недрах полиции начало формировать новое понимание отношения к животным. Они сопротивлялись, но в итоге услышали нас. И для нас это самая большая победа.
— Как вы оцениваете рост жестокости по отношению к животным?
— Скотское отношение к животным воспитано государством. Это мое личное мнение.
— Что такое жестокость?
— Жестокость – поведенческая манера индивидов, заключающаяся в грубом, безжалостном, беспощадном отношении к другим людям, фауне и флоре. Ведь мы и к людям относимся как к животным. Проявление жестокости является непосредственным ярким показателем и прямым следствием эгоцентрической практики индивидуального или группового характера. Прямое следствие деградации духовно-нравственного состояния личности человека. Были времена, когда у нас было по 66, по 69 обращений по факту жестокого обращения с животными. И ни одно не было доведено до суда. Союзу защиты животных Одессы удалось довести до суда три уголовных дела. А нынешнее – четвертое по счету. Нами открыта горячая линия с 2005 года. Я знаю все о жестоком обращении к животным в нашем городе. К нам обращаются люди, которым я объясняю, что если они не будут последовательно контролировать процесс, общаться с полицией, то они ничего не добьются. Мы помогаем одесситам довести дело до суда. В прошлом году мне полиция прислала отчет. В нем указано, что в Одессе было заведено 35 уголовных производств по факту жестокого обращения с животными. А сегодня мне прислали другой отчет, где сказано, что лишь 4 из них доведено до суда. Но это ведь не значит, что суд что-то решит. То есть, в суде эти дела не рассматриваются. Там прекрасно осведомлены об этой проблеме. Хотя, благодаря новому законодательству, должны и обязаны заниматься этим. И все это – только по одному райотделу. Тогда как их всего четыре. После этого мы будем заниматься борьбой с догхантерами в Приморском районе. У нас по ним имеется полная картотека. Уже прошло пять лет, как ведется следствие — трупы есть, виновных нет. Когда мне говорят, к примеру, о делах в Николаеве, то я отвечаю, что давайте для начала наведем порядок в нашем городе. У нас полно работы. Мы головы не подымаем.
— Каково положение в Одессе с догхантерами? И что они собой представляют?
— После того, как мы довели дело Литвина до суда и посадили живодера в СИЗО, они существенно снизили активность и затаились. Вообще, мы разогнали половину догхантеров Одессы совместно с СБУ. Все, у кого было оружие, исчезли из города. Но их все равно достаточно много. На своем сайте «Вредителям. НЕТ» они открыли картотеку по «псинобесам», то есть по нам, зоозащитникам. В этом списке я иду вторым номером, а первым идет наш президент Союза защиты животных. Кроме того, они отмечают, что мы для них «гуру», то есть учителя.
— Поступают ли от догхантеров угрозы личного характера?
— Конечно. Есть фотография, на которой они сфотографировались в самом центре Одессы на фоне оперного театра с пулеметом. И под этой фотографией есть комментарий, почему они не воспользовались моментом и не расстреляли меня. Просто, видимо, они решили, что я сижу там, рядом с мужем на скамейке. Они вообще угрожали меня и убить и закопать и много чего еще другого. Следователь мне советовал, чтобы я была поосторожнее, но я решила, что пусть уж лучше они меня боятся. На самом деле они трусы, больные люди. Это я говорю как психолог. И они все есть в моей картотеке.
— Полиция вообще как-то работает с догхантерами?
— 3 года не работает. Только 1 год работал молодой следователь при поддержке молодого прокурора, они сделали очень много для установления лиц догхантеров. Вот скоро будет пятилетие с момента открытия уголовного производства. Вчера мне из полиции прислали ответ, что по данному делу уже есть следователь. Вообще, это бесконечная чехарда. Они десять раз его закрывали, я его каждый раз открывала заново. Все три тома уголовного производства состоят из наших показаний и заявлений, и мы продолжаем расследовать дело догхантеров.
— Поддерживаете ли вы связи с защитниками животных из других городов?
— Из Киева нам написали, похвалили и сказали, что они завидуют нашему успеху. Но не завидовать надо, а работать. Через «больших людей» мы вышли на генерала, который был возмущен тем, что такой опасный человек, как Литвин, не несет уголовного наказания за преступления в отношении животных. После чего он дал четкое указание сделать все возможное, чтобы изолировать преступника. И каждый день мы были в полиции. Нас посылали, выгоняли, мы меняли следователя, мы ругались с полицией, но мы добились результата.
-Есть догхантеры, которые систематически занимаются убийством бездомных собак, но есть и те, кто также жестоко обращается с животными и убивает их. Что делать в таких случаях?
— Нужна широкая пропаганда любви к животным. Закон «О защите животных от жестокого обращения» 2006 года, раздел 4, разъясняет, как должна вестись пропаганда гуманизации общества и защиты животных от жестокого обращения. Но ничего этого нет. И даже война тут не при чем. До войны ситуация была не лучше. В октябре 2013 года Министерство культуры Украины решило упразднить мораль как пережиток прошлого. Тогда эту тему на специальном круглом столе обсуждала Национально-экспертная комиссия по вопросам защиты морали в Центре украинской культуры и искусства. На том мероприятии Светлана Доменко сказала, что Министерство культуры подготовила краткосрочную стратегию развития министерства на 2014-2015 гг. Первые три пункта — это евроинтеграция. А четвертый — отмена общественной морали. На подобные идеи очень быстро подсели чиновники департамента экологии и депутаты. То есть, то, что сейчас происходит в отношении бездомных животных – это следствие уничтожения морали, нравственности и человечности.
— Ведут ли зоозащитники работу в медиа?
— К сожалению, в Одессе никто. И действительно, это сложный вопрос. Ведь этим должны заниматься люди, которые любят животных, как мы, способные понимать и слышать их боль. К примеру, одна из журналисток городского канала была догхантером. А сейчас она блогер, защищающая догхантеров. Кода узнали, чем она занимается, то ее выгнали с телеканала. Также могу отметить, что есть сайт Titulos, где имеется информация на всех живодеров по городам. Желающие могут зайти на него и посмотреть, кто чего стоит.
По материалам: golos.ua