16 мая 1940-го года, ровно 78 лет назад, в Москву пришла телеграмма такого содержания: «Операция по разгрузке лагерей закончена». Эта короткая фраза означала, что длившаяся с начала апреля «операция» по расстрелу более 21 тысяч польских офицеров (известная, как Катыньская трагедия) завершена.
О самой трагедии, ее причинах и исторических оценках было и еще будет написано немало слов. Мы же сегодня хотим поднять тему того, кто своей недрогнувшей рукой приводил в исполнение эти и другие расстрельные приговоры. Кем были эти настоящие демоны смерти, надежные палачи Сталина. Кто без лишних угрызений совести выполнял любую «черную работу» для советского тирана.
Вне всякого сомнения, самый главный и бессменный палач сталинской эпохи — Василий Михайлович Блохин. Его подписью скреплено огромное множество хранящихся в архиве Лубянки актов о приведении расстрельных приговоров в исполнение. Василий Блохин участвовал во всех наиболее важных казнях Великого террора. Он стал самым страшным убийцей в истории человечества: только по официальным данным он убил около 15 тысяч человек, а по неофициальным число его жертв достигло ужасающей цифры — 50 000. В его зловещем наряде палача — кожаном фартуке, шапке и перчатках, он выглядел как посланник ада. Василий Блохин, мрачный чекист с ожесточенным лицом и черными, зачесанными назад волосами, стал символом бесчеловечных зверств советской системы.
НАЧАЛО КАРЬЕРЫ
Во время Первой мировой войны Блохин служил в царской армии, после победы большевистской революции он вступил в партию Ленина, где сразу проникся революционным фанатизмом. В марте 1921 года он стал офицером ВЧК, преследуя и убивая настоящих и предполагаемых противников красной тирании. Чекисты были людьми «новой морали». Привыкшие к слепому послушанию и убежденные, что проливают кровь во имя «научно обоснованной системы» — они убивали и пытали без угрызений совести. Вероятно, этими же убеждениями изначально руководствовался и Блохин, которого партия отправила на «черную работу» — так Сталин называл казни.
Чекист оказался настолько ревностным, что был назначен начальником канцелярии административно-экономического управления НКВД. Для большевиков все неприсоединившиеся к ним были гадостью, удобрением истории, которое должно быть массово ликвидировано, сослано в Сибирь или в степи Азии. Иосиф Сталин, стремящийся к абсолютной власти, уже с 1920-х годов собрал вокруг себя людей, лишенных всяких сомнений и признаков совести и морали — отвратительных персонажей во всех отношениях, которым чужды все правила. Элита власти советской империи была в конечном итоге также создана из головорезов, готовых на все ради того, чтобы вождь остался доволен. Вспомним эти имена: Генрих Ягода, Лазарь Каганович, Вячеслав Молотов, Климент Ворошилов, Николай Ежов, затем Лаврентий Берия. Василий Блохин, хотя и находился в иерархии пониже, несомненно, был одним из них.
БЛОХИН ЗАВОЕВЫВАЕТ ДОВЕРИЕ
В декабре 1934 года Сталин коварно устроил убийство секретаря Ленинградской партийной организации Сергея Кирова, в котором он увидел своего соперника во власти. Затем, под предлогом борьбы с убийцами Кирова, усатый деспот развязал Великий Террор. Репрессии коснулись и «старых большевиков». Из 1966 делегатов XVII съезда партии «Конгресс победителей», который состоялся в январе 1934 года, было казнено 1108 человек. Блохин руководил и непосредственно принимал участие в казнях бывших делегатов, которые при всей абсурдности ситуации часто умирали с именем Сталина на устах.
Нелегка была судьба палачей. В семьях их видели довольно редко, а когда те приходили после ночной «работы», то чаще всего были пьяны. Да и как не пить при таком злодейском занятии. Неудивительно, что исполнители или рано умирали или сходили с ума. Умерли своей смертью Григорий Хрусталев — в октябре 1930-го; Иван Юсис — в 1931-м; Петр Маго — в 1941-м; Василий Шигалев — в 1942-м, а его брат Иван Шигалев — в 1945-м. Многие уволились на пенсию, получив инвалидность по причине шизофрении, как Александр Емельянов, или нервно-психической болезни, как Эрнст Мач.
Самыми первыми известными жертвами Василия Блохина были Григорий Зиновьев и Лев Каменев, долгие годы бывшие близкими соратниками Ленина и членами Политбюро. В 1920-е годы они вместе с Львом Троцким пытались создать «левую оппозицию» против Сталина, но потерпели поражение и лишились всякого влияния, а сам Троцкий был изгнан из страны. После смерти Кирова оба были арестованы и обвинялись в создании «зиновьевско-троцкистского центра», который якобы организовал убийство Кирова и планировал покушения на высших советских чинов. Зиновьев и Каменев согласились признать вину, когда Сталин заверил их лично, что сохранит им жизнь: «Мы, большевики, ученики и последователи Ленина, и мы не хотим проливать кровь старых большевиков, даже с учетом того насколько сильно они нагрешили в прошлом», — заявил советский тиран. Кроме того, семьям «заговорщиков» также якобы гарантировалась безопасность. Обвиняемые с нетерпением ждали помилования, называя себя «отбросами», которые не заслуживают жалости. «Мой деформированный большевизм стал антибольшевизмом, и через троцкизм я пришел к фашизму», — заявлял, в частности, Зиновьев.
Конечно, ни о каком помиловании не могло быть и речи, и обоим были вынесены смертные приговоры. В ужасе, Зиновьев и Каменев дрожащими руками писали просьбы о помиловании в тюрьме, надеясь, что Сталин выполнит свое обещание. Диктатор отдыхал тогда в солнечном Сочи, откуда и отправил телеграмму в Москву. Ближайшие сотрудники Ленина были переданы Блохину, который и привел приговоры в исполнение. Сплющенные пули, еще теплые, были извлечены из черепов расстрелянных, очищены от остатков мозга и крови, а затем переданы начальнику НКВД Генриху Ягоде. Он прикрепил к ним карточки с подписями «Зиновьев» и «Каменев» и держал их в дальнейшем у себя в качестве то ли сувениров, то ли забавных игрушек.
Когда Ягоду уже самого расстрелял Блохин (подчиненный с обычной легкостью расправился со своим бывшим начальником), пули, эти жуткие реликвии перешли к его преемнику, кровавому карлику Николаю Ежову, которого затем же по приказу Сталина также расстрелял все тот же Блохин. Затем пули, призрачные сувениры, стали своеобразным символом новой должности нового главы НКВД Лаврентия Берии. Сталин смеялся до слез, когда начальник его охраны, веселый Карл Паукер, сыграл для него «смерть Зиновьева и Каменева». У диктатора были причины для забавы: ведь уже тогда он принял решение передать Паукера в руки Блохина.
КАТЫНЬСКАЯ ТРАГЕДИЯ
Пожалуй, самой черной страницей в биографии палача была казнь польских военнослужащих в Калинине весной 1940 года. За несколько месяцев Блохин и его «команда» уничтожили около семи тысяч человек, попавших в плен во время похода Красной Армии в Польшу.
5 марта 1940 года Политбюро приняло жуткое решение — Сталин и его приспешники решили убить польских офицеров, полицейских, священников, землевладельцев, взятых в плен в 1939 году, когда Красная Армия, объединенная с Третьим Рейхом, оккупировала восточную часть Польши. Польских заключенных содержали в лагерях в Козельске, Старобельске и Осташкове. Сталин, люто ненавидящий поляков, решил, что нужно «обезглавить» непокорную нацию и уничтожить цвет польской интеллигенции — офицеров, врачей, священнослужителей, художников, поэтов, юристов.
Глава НКВД Лаврентий Берия доложил Сталину, что более 14 700 польских офицеров и полицейских и 11 000 шпионов и диверсантов являются непримиримыми врагами Советской власти, к которым необходимо применить самое суровое наказание вплоть до высшей меры — расстрела.
Именно тогда Сталин впервые подписал смертный приговор, подготовленный Берией, где затем свои подписи поставили Ворошилов, Молотов и Микоян. Советский диктатор был большим формалистом, поэтому Калинина и Кагановича также попросили высказаться по этому вопросу. Конечно, они не возражали.
Сталинские мучители немного боялись своей задачи. Конечно, это были не моральные угрызения, но, скорее всего, члены НКВД опасались, что совершив преступление, они будут ликвидированы как слишком много знающие, как в итоге и получилось. Для исполнения приговора было решено привлечь лучшего сталинского специалиста по убийствам — Василия Блохина. Богдан Кобулов, заместитель Берии, изложил ему самый важный принцип страшной операции: «Не должно быть ни одного живого свидетеля».
1 апреля первые три письма были отправлены из Москвы — в лагерь Осташков. Они содержали имена 343 человек, которые должны были быть расстреляны первыми. Экзекуцию описал в марте 1991 года в своих показаниях для российской прокуратуры тогдашний начальник калининского НКВД Дмитрий Токарев. Он утверждал, что лично не участвовал в казнях, хотя было очевидно, что он лгал.
ОПЕРАЦИОННАЯ ГРУППА
В Калинин из Москвы прибыли три палача — Блохин, а также старший майор НКВД Николай Синегубов и комбриг Михаил Кривенко. Эти трое создали «операционную группу». Блохин знал, что русские наганы часто заклинивают. Именно поэтому он привез с собой целый чемодан более надежных немецких пистолетов Вальтера, 7,65 мм. Ему нужно было много оружия, потому что даже Вальтер, если он делает по нескольку десятков выстрелов в день, быстро изнашивается.
Тогда поляки большими группами в железнодорожных вагонах были доставлены в Калинин, в четырехэтажное здание НКВД на улице Советской, 2 (в настоящее время в нем размещен Тверской медицинский институт). Последним этапом поездки были тюремные машины скорой помощи, пресловутые «воронки». Блохин разработал план приведения приговоров в исполнение. Дверь в камеру для исполнения и стены были обшиты верблюжьим войлоком, так чтобы не было слышно выстрелов. Преступники пожелали, чтобы поляки не знали о своей судьбе до последнего момента и не сопротивлялись. Токарев рассказывал, что его высмеяли, когда он спросил о рабочих, необходимых для выкапывания могил для массовых захоронений. Он услышал: «Наивный. Необходим экскаватор». Блохин привез с собой из Москвы двух экскаваторщиков. Машина выкопала в 32-х километрах от Калинина в поселке Медное первую серьезную могилу глубиной около 6 метров, которая должна была вместить не менее 250 трупов.
5 апреля 1940 года началось массовое убийство польских заключенных. Сигнал дал Блохин словами: «Ну что, пойдем начнем». Токарев рассказывал:
Блохин надел специальную одежду: коричневую кожаную шляпу, длинный кожаный фартук, коричневые кожаные перчатки с манжетами над локтями. Это произвело на меня огромное впечатление – я увидел палача!.
Заключенные шли по одному через коридор, затем поворачивали налево, где находилась так называемая «красная комната». Там висели различные пропагандистские плакаты, и находилась гипсовая статуя Ленина. «Красная комната», или ленинская комната имела размеры 5 метров на 5 метров.
Это был последний раз, когда проверяли личность заключенного, спрашивая его имя и дату рождения. Тогда несчастного отмечали в списке, «чтобы не допускать ошибок», как объяснил Токарев. Далее на польского офицера или полицейского надевались наручники, и они доставлялись камеру для расстрела. Здесь жизнь заключенного обрывалась выстрелом в затылок. Однако опытные мучители стреляли, держа дуло направленным по диагонали вверх. Тогда пуля вылетала через глаз или рот, не заливая кровью все вокруг, а пуля, выпущенная прямо в затылок, разрывала лоб и вызывала массивное кровоизлияние (около одного литра крови выходило). По меньшей мере 250 человек расстреливалось каждый день. Блохин и его палачи действовали с ужасной эффективностью. Каждые две минуты они обрывали человеческую жизнь.
ИНДУСТРИЯ СМЕРТИ
Предположительно, после того, как осужденные оказывались в наручниках, они уже знали свою судьбу. Один из обреченных попытался избежать казни, сообщив, что у него было 25-30 золотых монет, зашитых в поясе. Впрочем, ему это не помогла. Сам Токарев утверждал, что он только допросил одного молодого поляка.
Сколько тебе лет? Он сказал — 18. Где служил? В пограничных войсках. Чем занимался там? Был связистом. Помню только, что он был без головного убора. Он вошел и улыбнулся, да, мальчик, обычный мальчик, 18 лет. Сколько он прослужил? Он начал считать на польском языке — шесть месяцев
— сообщил Токарев.
В казнях участвовало около 30 человек. Сам Блохин, который выдавал оружие, Синегубов, Кривенко, Рубанов, тюремный надзиратель, водители и некоторые служащие тюрьмы. Токаревский шофер Николай Сухарев в один прекрасный день хвастался, что «хорошенько поработал». Каждый участник «операции» был запятнан кровью, как в прямом, так и в переносном смысле.
Водитель по имени Михаил отказался участвовать в казни в первый день. Токарев засвидетельствовал:
Я боялся, что будет приказано «исполнить» его как свидетеля. Поэтому я позвонил ему и сказал: «Миша, ты коммунист. Ты должен выполнять приказ». Я взял грех на свою душу, чтобы спасти его (от смерти) как человека.
Будучи преданным коммунистом, Миша понял, что он должен убить по приказу партии. В первый день было приговорено более трехсот заключенных. Палачи работали всю ночь, но им не удалось убить всех в темноте, поэтому пришлось стрелять и после восхода солнца. После этого Блохин приказал, чтобы количество доставленных приговоренных осужденных не превышало 250 человек в день. Трупы убитых выносились из камеры через дополнительную дверь, выходящую во двор, где ждали грузовики. Кузова автомобилей промывали ежедневно от крови и фрагментов мозга. Трупы (25-30 на одно транспортное средство) накрывались брезентом, который после завершения «операции» Блохин приказал сжечь. Тела, погруженные на грузовики, перевозились в большие ямы смерти в лесу близ Медного, после чего засыпались экскаваторщиком Антоновым со своим помощником. Это была, как сказал Токарев через много лет, «настоящая индустрия», добавим — настоящая индустрия смерти.
16 мая завершилась операция по «разгрузке» лагеря в Осташкове. Охранник по фамилии Сорокин некоторое время охранял свежие могилы в Медном. Позже, чтобы лучше скрыть следы преступления, на могилах поляков НКВД построил радиостанцию. Непосредственно перед казнями Блохин запрещал пить водку, однако каждая кровавая ночь заканчивалась пьяными застольями, так что самый прилежный сталинский убийца заказывал водку целыми ящиками. Когда все заключенные из Осташкова были уничтожены, Блохин устроил прощальное возлияние для лиц, совершивших преступления, которые убили более 6300 человек. Токарев заверял, что он не участвовал в этом празднестве демонов смерти. Удовлетворенный Берия дал своим убийцам денежные вознаграждения «за выполнение специального задания». Кроме того, Блохин получил дополнительный бонус в размере месячной зарплаты.
САМОБУБИЙСТВА ПАЛАЧЕЙ?
Токарев сказал, что многие палачи из Медного, измученные раскаянием, покончили жизнь самоубийством. Андрей Рубанов пил все больше и больше, утверждая, что он убил многих людей, в том числе поляков. Затем он застрелился из нагана, который получил в награду от НКВД. Самоубийство якобы также было совершено водителем Сухаревым и заместителем Токарева Василием Павловым. Наконец, и сам Блохин, сталинский «чернокнижник-стахановец», по версии некоторых историков застрелился из одного из тех Вальтеров, с помощью которых лишал жизни людей. Мучали ли его тени тысяч его жертв? Самоубийство Блохина принимается русскими историками. Правда, однако, версия о раскаянии и муках совести советских палачей окончательно не подтвердились.
В официальных документах только указано, что после смерти Сталина в 1953 году Василий Блохин, уже в звании генерал-майора, ушел в отставку, получив напоследок благодарность за «безупречную службу» от Лаврентия Берии. После казни самого Берии Блохин был лишен своего звания. Он умер 3 февраля 1955 года, и до сих пор идут споры о том, была ли это насильственная смерть, самоубийство или обычный инфаркт. Он никогда не был наказан за свои преступления, как и Токарев, который покинул этот мир в 1993 году.
Василий Блохин, сталинский демон смерти, стал символом жестокости системы и варварства, на которое только способен человек. Однако, по иронии судьбы, похоронили его там же, где покоится прах многих его жертв — на Донском кладбище в Москве. И хотя тела расстрелянных сжигались здесь же в крематории, а прах ссыпался в безымянные общие ямы, на могиле Василия Блохина установлено новое красивое надгробие с портретом. Не забывают благодарные потомки… Хотя особенности памяти и специфические представления о морали многих представителей нынешнего российского общества уже давно никого не удивляют.