Демонстрируют «независимость» де факто или, в отличие от Москвы, — неповиновение властям? Как бы там ни было, есть законные возможности поставить их на место
Как уже успел заявить предстоятель УПЦ (МП) Онуфрий, Пасхальная служба в храмах будет. И это при том, что сейчас в самых больших святынях Московского патриархата – Киево-Печерской и Почаевской Лаврах – вспышка коронавируса. «… Извещаю вас, дорогие братья и сестры, в храмах пасхальные богослужения будут совершаться (…) Те верующие, которые придут на богослужение, будут стоять и молиться на улице, придерживаясь санитарных норм», — говорится в обращении митрополита Онуфрия. Ну, как санитарных норм «придерживались» на Вербное воскресенье в том же Ровно или Днипре – знаем, видели, читали…
Недаром же советник министра внутренних дел Юрий Тандит заявил, что полиция не допустит провокаций и массового скопления людей возле храмов во время Пасхальных служб. «В рамках наших договоренностей и постановления Кабинета министров в случае скопления людей возле храмов правоохранители будут действовать в несколько этапов. Первый – это разъяснение. В случае повторных нарушений полицейские будут составлять протоколы. Мы не дадим провокаторам организовывать массовые мероприятия возле церквей», — рассказал Тандит. И подчеркнул, что во время богослужений в церкви могут присутствовать максимум 10 человек, и то не прихожане: «А только те люди, которые обеспечивают службу и помогают ее проводить, а также те, кто обеспечивает трансляцию онлайн. И конечно, все они должны быть в масках. Сама паства сможет заходить в храм после службы, если это небольшой приход – по одному человеку, если большой – по два человека».
Надеемся, что так и будет. Но, напомним, что накануне Вербного воскресенья МВД также сообщало о договоренности со священниками, которые, однако, были нарушены: несмотря на запрет, некоторые храмы УПЦ (МП) таки святили вербу во дворах, бросив верующих «в объятия коронавируса».
Между тем, патриарх Кирилл, «начальник» Онуфрия из РПЦ, призывает россиян на Пасху оставаться дома. Процитируем отрывок обращения Кирилла (на языке оригинала): «В нынешнее непростое время, в условиях, когда государственными властями предпринимаются все возможные меры по недопущению распространения коронавирусной инфекции (…) Многие из нас вынуждены возложить на себя подвиг неотлучного пребывания в своих жилищах (…) Понесем, братья и сестры, временные лишения ради сохранения жизни и здоровья наших ближних».
Получается, что РПЦ – на Пасху в храм не ходи, а ее филиал – УПЦ (МП) – говорит наоборот? Может, это демонстрация собственной «независимости», «автокефалии де-факто»? Может, еще есть причины различий в поведении Кирилла и Онуфрия? Согласовано ли поведение главы УПЦ (МП) с Москвой?
Это никакая не самостоятельность, а демонстрация самодурства
В этом убеждает религиовед Дмитрий Горевой, подчеркивая, что о «независимости» Московского патриархата говорить не приходится. И добавляет, что РПЦ в России, в отличие от УПЦ (МП) в Украине, как ни странно, даже несколько современнее. «Ведь УПЦ (МП) непримирима к современному миру, по своей сути – это фундаменталистская церковь. Но такой она была не всегда», — утверждает Горевой.
До 2014 года в УПЦ (МП) существовали две группы: первая – консерваторы, вторая – современные, открытые к миру священники. И между ними существовал определенный баланс. Но потом… «Баланс нарушился. Начался конфликт между УПЦ (МП) и государством и обществом. Современное духовенство вытеснили, консерваторы стали «во главе», и церковь получила крен в сторону фундаментализма. Немалую роль сыграл Онуфрий – выходец из группы «почаевцев». Придя к власти, он все изменил: то, что раньше считалось маргинальным – стало мейнстримом», — отмечает религиовед.
А в РПЦ ситуация несколько иная. «В РПЦ сосуществуют и консерваторы, и модернисты. Последним просто некуда податься. В России нет нет альтернативной юрисдикции, в отличие от Украины. А еще РПЦ боится разозлить власть, боится критики, а прежде всего – Путина. А наши не боятся идти на конфликт с государством, позволяя себе то, что не могут позволить епископы в РФ», — говорит Горевой.
«Не думаю, что Московский патриархат в Украине демонстрирует какую-то независимость, какую-то «своеобычность», инаковость, — говорит доктор философских наук, народный депутат Украины VIII созыва Виктор Еленский — не бывает такого, чтобы в УПЦ (МП) резко не восприняли и не выполняли чего-то, чтобы сказали бы в Москве. Даже, если это решение вредное.
И никакого «подвига веры», никакого «самопожертвования» в том, что УПЦ (МП), в отличие от РПЦ, призывает идти в церковь – нет. «Это просто безответственность, которая под собой не имеет никаких евангельских устоев. Вот я понимаю проявление христианского самопожертвования, когда священника в Италии подключают к аппарату искусственной вентиляции легких, а он отказывается, и говорит, вот рядом лежит парень – подключите лучше его, и умирает. А призывать верующих идти в церковь во время эпидемии, подвергать их опасности, при этом, будучи больными самым, ну, такие действия никакого отношения к христианству и к самопожертвованию не имеют, — убеждает господин Еленский. — Мы имеем дело с глубинным фундаментализмом, который, по моему мнению, является выборочным. Ведь когда надо показать условную «фигу обществу», то УПЦ МП тут же становится «фундаменталистом», а вот когда речь идет о защите своего имущества, отказа от роскоши и тому подобном – сразу же прячут этот «фундаментализм» подальше в карман».
Православный богослов и философ Юрий Черноморец также уверяет, что УПЦ (МП) никоим образом не демонстрирует собственной независимости от РПЦ. Ведь, говорит он, когда в марте Синоды в Москве и Киеве решали какие принимать меры безопасности в связи с пандемией, оба Синода поставили цель отстаивания интересов церкви и иерархии, а не жизнь верующих. «Но затем в России возникло большое давление государства в центре и на местах, и это привело к радикальной смене позиции. В России да и в Украине тоже — есть немало религиозных фанатиков, которые этого призыва не услышали. Они продолжают действовать в прежней парадигме решений Синодов РПЦ и УПЦ (МП) – то есть делать вид, что вводятся какие-то меры, но в реальности проводить все обряды с максимально возможным в каждой конкретной местности приобщением верующих», — рассказал Черноморец.
Вся это, говорит богослов, безответственная позиция резко отличается от позиций других церквей Вселенского патриархата, Элладской, Православной Церкви Украины, Румынской, Болгарской и других. «Эти церкви или сами пошли на службу за закрытыми дверьми, или приняли эти меры по требованию государства. Отдельные нарушения в этих поместных церквах всегда были исключениями, тогда как ситуация в УПЦ (МП) в Вербное воскресенье показала, что риск здоровья прихожан – обычная для них практика. Здесь сталкиваются две реальности. Для открытого православие, которое проповедует патриарх Варфоломей, церковь и государство существуют ради блага верующих, и они не должны быть источником опасностей, а должны проявлять высокую ответственность за благо ближнего. Для русского православия простой человек существует как «винтик» для государства и церкви, и поэтому ее жизнь ничего не стоит по сравнению с институтами светской и духовной власти. Понятно, что российская позиция противоречит Евангелию и сейчас критикуется каждым думающим человеком», — отмечает Черноморец.
А религиовед Илья Бей считает, что это ничто иное, как попытки действовать "в пику" абсолютно всем. «Во-первых, показать государственным органам, которые, собственно, вводят карантинные мероприятия, что "мы на вас кадилом махали". Во-вторых, показать свою "сильную" веру на фоне "мятущихся" ПЦУ и католиков, которые "прогнулись" под карантин. В-третьих, УПЦ (МП) не может просто так отказаться от имиджа "гонимой" церкви, над которым ее верхушка работает уже второй год подряд», — утверждает господин Бей.
Согласовано ли поведение Онуфрия с Москвой
На вопрос, согласовано ли поведение Онуфрия с Москвой, Илья Бей ответил, что любое ослабление Украины, в том числе из-за повышения количества больных, играет на руку Москве. «Надеюсь, что верхушка УПЦ (МП) делает это неосознанно. Москве сейчас своих проблем хватает, а, как известно, "кот из дома – мыши в пляс". Как только пандемия закончится – закончится и «вольница», – говорит религиовед.
«Что касается карантина, думаю, что нет, они политику не согласовывают. Потому что ситуация в Украине и в России, собственно, как и в любых других странах – имеет свою специфику. Они согласовывают поведение только по определенным вопросам, думаю, что не всем. Все же, какая-никакая, но малость «автономии» у УПЦ (МП) есть», — считает Дмитрий Горевой. А что касается, к примеру, отношения с другими поместными церквями или заявлений о преследованиях со стороны украинской власти, дискриминации или гонениях на международных площадках — ОБСЕ, Совете Европы, Европарламенте… «Это не просто согласуется на 100%, РПЦ и Московский патриархат выступают здесь единым фронтом», — утверждает Горевой.
Подобное мнение высказал и Юрий Черноморец. Онуфрий и его окружение в начале сентября 2014 года приняли решение отказаться от курса покойного митрополита Владимира на самостоятельность УПЦ (МП). С того времени вся политика УПЦ (МП) относительно украинских государства и общества координируется из Москвы. «Все вокруг оценивается как зло, а себя они видят как абсолютное добро, как непогрешимых ангелов. Насколько такая странная стратегия стихийна, а насколько она инспирирована Москвой – трудно сказать», — резюмировал Черноморец
В церковь лишь по двое и – после богослужений
Одумаются ли они на Пасху, прислушиваются ли к предостережениям и просьбам – вопрос, ответа на который мэр Днепра Борис Филатов, похоже, ждать не стал.
Сначала его призывы «оставайтесь дома» звучали на уровне предупреждений: «Хотите сидеть без воды и света, с заложенными дверями и перекопанными дорогами? Мы вам все это обеспечим. И не поможет вам никто». А потом, увидев абсолютный игнор со стороны приходов УПЦ (МП), где в Вербное воскресенье днепрян причащались из одной ложки, Филатов доказал слова на деле, и таки перекопал дорогу к одной из церквей. А его заместитель Михаил Лысенко написал в Фейсбуке, что в траншее обнаружили снаряд времен Второй мировой войны.
В Днепре перекрыли дорогу в одну из церквей
Итак, мы спросили у наших экспертов, что они об этом вообще думают, как государство и общество должны противостоять подобным провокационным действиям? Собственно, как прогнозируют дальнейшее развитие событий?
«Мы видим, как УГКЦ и ПЦУ с легкостью нашли возможность чтобы верующие прикоснулись к Пасхальной тайне. Они показали, что при нынешних условиях это можно сделать. Более того, к подобным шагам церкви прибегали и ранее, то есть при менее благоприятных условиях, не имея под руками новейших технологий. А сейчас, листая Фейсбук, я вижу, что люди не просто смотрят трансляции богослужений, а принимают непосредственное участие. Создается ощущение, хоть и виртуального, но присутствия в храме», — говорит Виктор Еленский.
Поэтому, считает он, власть должна применить все имеющиеся механизмы, чтобы предотвратить подвергание людей опасности. «В истории бывало немало случаев, когда власть запрещала большие собрания людей. А если это делать из эпидемиологических соображений, то это не ограничение религиозных свобод. Понятно, что это временная мера, — говорит Еленский. — Вот мэр Филатов довольно радикально поступает. Может, перерыть вход к церковь выглядит эпатажно, но это абсолютно оправдано. Да и храмы не закрываются же. Священнослужители могут проводить службу онлайн. Что им мешает это сделать?».
Одновременно религиовед отмечает: если УПЦ (МП) будет пытаться делать провокации, столкновения на этой почве, то не получит широкой поддержки от общества, разве что в очень узком сегменте. «Если эти люди верующие, если они христиане, то они должны были бы различать знамения. Им очень четко показано, что не надо этого делать. И единственный выход для них – это просить своих верующих оставаться дома. Конечно, всегда бывают такие, кто не желает подчиняться. Что ж, в таком случае власть, как это сказано в Библии — «начальствующие не напрасно носят свой меч», должна применить соответствующие нормы закона. И это абсолютно нормально. Просто у нас так привыкли, что когда это священнослужитель, то для него ни один «мирской» закон не писан. Вот был недавно такой случай, когда один чиновник вежливо призвал отца Павла (Лебедя) придерживаться карантинных норм. А тот в ответ – проклятия, заявочки, что пережил таких сотнями тысяч, что не намерен слушать, снова проклял и бросил трубку. Опять же, если бы отец Павел умел различать знамения… Проехали, о нем сейчас речь не идет, он сейчас в больнице – пусть выздоравливает. Но речь о других, о руководстве этой церкви», — говорит Еленский.
В свою очередь, Дмитрий Горевой отмечает, что было бы правильно, если бы государство противостояло нарушениям исключительно правовым образом. И напоминает о статье 325 Уголовного кодекса, в которой говорится о том, что нарушение правил и норм, установленных с целью предотвращения эпидемических и другим инфекционных заболеваний, а также массовых неинфекционных заболеваний (отравлений) и борьбы с ними, если такие действия повлекли или заведомо могли повлечь распространение этих заболеваний, – наказывается штрафом до ста необлагаемых минимумов доходов граждан или арестом на срок до шести месяцев, или ограничением свободы на срок до трех лет. «Думаю, кто-то под эту статью идеально подпадает. В конце концов, есть также статья 181 Уголовного кодекса — посягательство на здоровье людей под предлогом проповедования религиозных вероучений или выполнения религиозных обрядов наказывается ограничением свободы на срок до трех лет или лишением свободы на тот же срок, — говорит господин Горевой. — Однако мы видим, что у нас правоохранительные органы не всегда реагируют. А когда такой реакции нет – будет, как в Днепре. Возможно, упрекнете: что это? Ну, пусть так, но это действенный механизм. Перекопали вход, люди не смогли попасть в церковь, а, следовательно, не нарушали карантинные требования».
Уже несколько стран, где численно преобладают православные, вспоминает Илья Бєй, ввели на Пасхальные Праздники комендантский час. А что касается действий общества, то, говорит он, лучшим бы был призыв, которым пользовались во время некоторых выборов — "задержи родителей и дедушек дома": пусть лучше они будут живы и дома, чем мертвые и на кладбище. «Государство самоотстранилось от вмешательства, отдав все в руки местной инициативе. Я приветствую действия днепровской администрации, однако лишь до той меры, когда они носят характер хоть и очень провокативного, но все еще флешмоба. Потому что они заставили много кого из духовенства задуматься. Очень надеюсь, что на этом будет поставлена точка, ведь подобные действия городской власти очень легко могут превратиться в гонения против какой-либо группы людей или-то по религиозному признаку, или по любому другому. И тогда уже будет крайне невесело. Если уж речь идет об информационной кампании, думаю, гораздо больше на сознание влияют виды свежевыкопанных могил и мешки для мертвецов. И я молюсь, чтобы эта губительная эпидемия, унесла как можно меньше жизней», — утверждает господин Бей.
То, что полиция заставляет церкви вести службы за закрытыми дверьми – это правильно, говорит Юрий Черноморец, но… «В РПЦ и УПЦ (МП) не вводят более безопасных способов причастия, хотя их первыми предложили именно некоторые епископы УПЦ (МП), и потом это было принято ПЦУ как норма. Так же не введено практики общей исповеди, чтобы избегать контактов при индивидуальной исповеди. УПЦ (МП) не хочет быть образцом для общества, не хочет быть примером нравственной ответственности, но в своей риторике фактически подчеркивает, чтобы ей дали те же права, что и… супермаркетам. Так что: они сами себя оценивают как супермаркеты по предоставлению религиозных услуг, а не как морально-религиозные объединения верующих?», — спрашивает религиовед.
Что касается последствий, то, по его мнению, они могут стать такими же, как для РПЦ в России. «РПЦ стремительно теряет прихожан, критика обществом руководства РПЦ приобрела признаки устойчивого мейнстрима, РПЦ маргинализируется. Как бы потом ни утверждали собственную правоту представители УПЦ (МП), общество в основном их не станет слышать. Даже в ситуациях когда они будут не виноваты. Активных прихожан в России или в Украине меньше, чем футбольных фанатов. Каковы их шансы быть услышанными обществом? Эти шансы велики только если меньшинство демонстрирует особую нравственность в каждой ситуации, особенно кризисной. Если же этот актив ведет себя хуже футбольных фанатов, то общество будет вполне право, когда не будет считаться с их потребностями», — говорит Черноморец.
И добавляет: «Чтобы не было в Украине конфликта общества и религиозного фанатизма, важно, чтобы общество видело примеры высоких этических стандартов со стороны всех религиозных организаций, которые на них способны – ПЦУ, УГКЦ, римо-католиков, протестантов, мусульман и иудеев. Слава Богу, в Украине это есть, и имею надежду, что все видят: украинские религиозные организации — ответственные и родные для Украины, и лишь кое-кто демонстрирует безответственность».
Мирослав Лискович. Киев
По материалам: ukrinform.ru