Еще осталось немного украинцев, которые помнят Германию по событиям Второй мировой войны. Остальные узнавали ее по советскому кино.
Наталья Липина, куратор школьных обменов, в 2005 году прибыла в Берлин как раз на 9 мая: «У меня был культурный шок, когда я увидела огргомное количество цветов возле монумента с советским танком, — вспоминает Наталья. — 8 мая для немцев— день покаяния. Они с почтением относятся даже к неприятной части своей истории и не оскверняют ее памятники». А вот среди молодежи Германия известна музыкальными, винными и технологическими фестивалями и свободой сексуальных нравов.
Самая распространенная причина переезда в эту высокоразвитую европейскую страну среди молодежи — учеба, особенно для тех, кто получил языковой диплом уровня В2, С1. Среди девушек в возрасте от 18 до 26 лет также популярна программа au pair — трудоустройство няней в немецких семьях.
Немецкие фишки
Германия— самая густонаселенная страна в Европе: 83 млн жителей, из них более 19 млн— эмигранты.
Выходцев из Украины (официально)— 319 тыс. Из их более 140 тыс. сохранили украинское гражданство.
Самые популярные рейсы: Киев— Гамбург, Львов— Франкфурт, Харьков— Дортмунд.
Стоимость авиабилета из Киева — около 1500— 2100 грн.
Железнодорожное сообщение Киев — Берлин после ЕВРО-2012 было приостановлено по инициативе немецкой стороны —из-за постоянной контрабанды сигарет и спиртного.
Зарплату в Германии принято указывать «грязными» и сразу за год.
У людей без высшего образования с небольшим стажем работы она составляет около 36 тыс. евро, у опытного профессионала может достигать 80 тыс. и больше. При этом «чистыми», на личный счет в банке, поступает лишь 60% этой суммы, а то и половина: налоги и другие вычеты— очень высокие.
Цена квартиры в Берлине — 4000 евро/кв.м., в Мюнхене — 7500 евро/кв. м. Аренда квартиры — от 1000 евро в месяц.
Школьная система — 12 классов, поэтому 19-летние школьники не редкость. Обучение в вузах бесплатное, вступительных экзаменов нет— при зачислении решающую роль играют оценки в аттестате.
Улицы в населенных пунктах бывшего ГДР почти не переименовывали, кроме улиц Ленина. Но до сих пор можно увидеть проспект Гагарина, бульвар Ломоносова. Осталось много памятников эпохи социализма. В Восточном Берлине есть мемориал павшим советским воинам в Тиргартене. Там же установлены два танка и две пушки-гаубицы, принимавшие участие в штурме Берлина.
Врач: табу на курение, дефицит медсестер, дресс-код в кроссовках и бег по утрам
Роман Рубцов, 34-летний врач-радиолог из Николаева, живет в уютной светлой квартире, из окна которой открывается красивый вид на воспетый поэтами немецкий Гейдельберг.
«Мы переезжали уже четыре раза, — рассказывает он. — Найти более или менее доступное жилье в университетском городе — дело непростое».
В Германии Роман и его жена Мария — с октября 2015-го. Выиграв грант Европейского общества радиологии (ESOR), Роман получил возможность работать в Радиологической клинике Гейдельберга.
«Я попал в престижнейший мировой центр медицинской науки! — восклицает Роман. — Познакомился с коллегами со всего мира, участвую в интересных научных проектах. Мы разрабатываем компьютерную программу для ранней диагностики рака легких. Поначалу были сомнения — вдруг не сумею, не смогу соответствовать высочайшим требованиям? Но постепенно втянулся, познакомился с современными методами радиологической диагностики. Труднее всего было снова стать «студентом», побороть свои амбиции (все же за плечами — шесть лет работы в больнице скорой помощи в Николаеве) и тянуться за молодыми ребятами. Стал более универсальным— радиолог в Германии должен уметь и кардиограмму расшифровать, и шов наложить, и внутривенный укол сделать. Произошла переоценка ценностей: в Украине врача пинает каждый, и от пациента зачастую — ноль уважения. Зато смотрят, как ты одет, какие часы у тебя на руке, какая машина. В Германии все это не имеет никакого значения. Тут прежде всего важен твой опыт, что ты знаешь, что умеешь. Если профессор придет в клинику в футболке, джинсах и кроссовках, это никого не удивит. Еще обращают внимание на твою физическую форму. Раньше я баловался, выкуривал одну сигарету в день. Возвращаюсь как-то с перекура, а мне: «Роман, ты курил?! Как же так? Сам должен понимать, это — твое здоровье! Курить в среде врачей не принято. Я бросил, стал бегать по утрам».
Чтобы преодолеть языковой барьер, Роман начал было посещать курсы немецкого, но бросил.
«Дорого, да и времени не хватало, — говорит он. — Осваивал язык на работе, общаясь с коллегами».
А вот Мария уже через год сдала экзамен на уровень В2, необходимый для возможности работы в медучреждениях.
«Мы сделали ставку на Машу, — продолжает рассказ Роман. — Кому-то из нас нужно было найти постоянную работу, чтобы без проблем продлили вид на жительство. Более половины медсестер в Германии — эмигранты со всего мира, эта профессия дефицитна: тяжелая работа у немцев популярностью не пользуется. Обязанностей у них намного больше, чем в Украине. Помимо прочего — мытье, бритье тяжелобольных, помощь в кормлении, сопровождение в туалет. Маша устроилась в крупнейший центр лечения редких заболеваний легких. От дома недалеко, удобно — всего 10 минут пешком».
А вот Роману нужно было подтвердить украинский диплом. Один из вариантов — сдать экзамен, вопросы на котором могут быть из любой области медицины. Не сдал — «до свидания».
«Из харьковского университета (шесть лет учился там на медицинском) пришлось запросить подробную учебную программу— только ее перевод на немецкий стоил 2500 евро,— говорит наш герой. — Комиссия в Бонне вынесла вердикт: с теорией все в порядке, но не хватает практики: три месяца — в хирургии, и еще три — в терапии».
Одну из двух необходимых практик Роман уже сделал. Предстоит вторая, а кроме того — диссертация.
Инженер: семья лишь по выходным
Василий Тернавский переехал в Германию в 1999 году. Дома в 90-е годы ему, как и многим людям с высшим образованием, пришлось работать на рынке, чтобы прокормить семью. Особенно когда родилась дочка.
«В Германию мы попали по программе для беженцев, — рассказывает Василий. — Нам выплатили социальное пособие, отправили на языковые и компьютерные курсы по специализированным инженерным программам».
Немецкие фирмы уделяют большое внимание автобиографии нового сотрудника. А у нашего героя в трудовой книжке был пробел — нужно было как-то объяснить, что он делал пять лет после окончания института. Историю про базар они бы не поняли. Так появилась легенда, что он был… конструктором танков на секретном заводе в Харькове.
«Доля правды в этом есть: во время учебы в институте я стажировался в КБ Кошкина, где в годы войны был создан знаменитый Т-34, — вспоминает Василий. — Сейчас работаю в крупном концерне, занимаюсь разработками и чертежами. Аппараты, разрабатываемые этой фирмой, напоминают космические корабли будущего. Ученых, инженеров тут трудится много, настоящий муравейник — такое встретишь не часто. Для конструкторов и чертежников работы тут — непочатый край! Разобрался в этой системе быстро, вникал во все детали, участвовал в разработке аппарата нового поколения».
На этой фирме Василия ценили настолько, что даже в кризис 2008 года спасли от сокращения, выплатив компенсацию аутсорсинговой компании, от лица которой Василий оказывал услуги концерну. Сейчас семья живет в Берлине.
«Нам нравится столица, она очень отличается от остальной Германии. Хотя дорога на работу занимает 6 часов, — рассказывает Василий. — Тут культурная программа на любой вкус. Старшая дочка оканчивает университет, младшая только поступила».
И так вот уже 17 лет наш герой уезжает из дому в воскресенье, а возвращается— в пятницу вечером. Отпуск — единственная возможность провести время с семьей.
«Почти каждое лето мы своим ходом, на машине, ездили в Харьков, — говорит Василий. — По родным скучали, конечно, поэтому все свободное время проводили с ними. Девчонки зимой мечтали о бабушкиных пирожках. Сейчас, из-за ситуации в Украине, мы стали ездить реже. В последний раз были пару лет назад».
Китаевед: 120 км до офиса,800 евро за стену и интеграция
Елена Кузема живет в Германии уже почти 10 лет — в 2009-м приехала поступать в магистратуру университета в Вюрцбурге. До этого получила степень бакалавра в КНУ им. Тараса Шевченко, где изучала… китайский. О возможности получить стипендию для продолжения образования в Германии от немецкой организации DAAD узнала случайно. Нашла подходящий по профилю университет, отправила бумаги. Ответ пришел быстро, но неожиданно подвела DAAD — в стипендии отказали. Для получения немецкой визы было необходимо подтвердить на счету наличие средств существования. Требовавшиеся 7000 евро родители Лены наскребли по крохам, одалживали где могли. А как только оформили визу — счет сразу и обнулился.
Жизнь немецкой студентки оказалась очень непростой. Общежитие — за 200 евро в месяц. Подработки. Без знания немецкого у человека без квалификации выбор невелик, и Лена не брезговала черной работой:
«В Германии любой труд в почете».
Но увлекаться заработками тоже было нельзя, чтобы оставалось время на учебу. В поиске первого рабочего места помогла фирма-посредник. Зарплату предложили скромную, но Лена была готова на любые условия. Без отрыва от производства стала учиться на степень магистра бизнес-администрирования (MBA). Еще два года полустуденческой жизни: занятия — по пятницам и субботам, плата — 450 евро в месяц.
Получив заветный диплом MBA, Лена вновь окунулась в поиски работы. Снова около двух сотен (!) разосланных резюме. Десяток собеседований, и все — неудачные.
«Уже потом я поняла, что на интервью вела себя неправильно. У нас ведь не принято открыто, долго смотреть человеку в глаза — неловко. А тут, если ты скован и отводишь взгляд, значит, что-то скрываешь, и все — уже к тебе относятся скептически. Говорить тоже нужно именно то, что от тебя ожидают услышать», — делится Лена секретами поиска.
Наконец удалось найти место в отделе снабжения большого концерна, должность менеджера по закупкам.
Со своей второй половинкой Лена познакомилась по интернету. Ее избранник Петер— инженер, трудится на одном из гигантов автопрома. Когда она нашла новую работу, до которой от дома было аж 120 км (!), решила сесть за руль авто.
«Хотя в Украине сделала права, но до этого момента сама не водила,— вспоминает Елена с улыбкой. — Сказала Петеру: забираю твою машину. А тебе ведь недалеко, дешевле будет ездить на автобусе!».
Недели через три Петер приобрел для Лены небольшое авто. Теперь она это вспоминает с улыбкой, но тогда было не до смеха: в первый же день на стоянке въехала в стену — пришлось заплатить 800 евро!
Работой Лена довольна, говорит: нашла что искала.
«Раз в полгода езжу в Китай — есть возможность вживую увидеть производство. Кроме того, есть деловые поездки по Германии, Англии, Италии, Словении».
Коллеги зовут ее исключительно «Олена» — как в паспорте. Попытки объяснить местным, что имя, записанное в паспорте, можно сокращать до «Лена», ни к чему не приводят.
Наша героиня очень ответственно относится к социализации.
«Смотрю, как ведут себя немцы, и стараюсь вести себя так же, — говорит Елена. — Мы сюда приехали, и нужно себя вести так, как тут принято. Украину с собой в Германию не привезешь. Во время одной из командировок в Китай был забавный случай: мы с коллегой-немцем в офисе наших китайских партнеров никак не могли разобраться с кофе-машиной. Коллега и говорит: вот, наверное, китайцы на нас смотрят и думают: «Два тупых немца не могут сварить себе кофе». А мне было так приятно, что он и меня к немцам причислил!».
Сейчас Лена — в декретном отпуске: «У нас девочка, Сандре 10 месяцев!». Приезжали родители из Днепра, помогли.
«Раньше мы к ним ездили, а теперь они к нам. И обязательно дважды в день общаемся по скайпу».
Лена и Петер недавно купили квартиру в деревне (за городом жилье значительно дешевле), взяв ипотечный кредит. Но если мужу до работы по-прежнему недалеко, для Лены дистанция увеличилась: после декрета ей придется преодолевать 150 (!)км в одну сторону! Хорошо, что хоть не каждый день:
«У нас есть возможность один-два дня в неделю работать в «домашнем офисе». Мне сейчас 30, и немного надоело ездить. Но ничего не поделаешь. А ребенка из яслей будет забирать муж».
В немецком календаре эта дата, конечно, красным не отмечается. Фашистов-захватчиков из советских фильмов о войне в стране давно уже не существует. Иногда можно встретить правых популистов из «Альтернативы для Германии» (AfD), недовольных лояльной политикой канцлера Ангелы Меркель к беженцам и эмигрантам. Но большинство нынешних немцев толерантны и верят в принципы демократии, рассказывают наши герои. Немцы знают историю и помнят трагедию Второй мировой войны, но говорить о ней не любят. Хотя и понимают: вычеркивать «неудобные» страницы нельзя. Автору статьи, который уже 20 лет живет в Германии, доводилось видеть в семейных альбомах пожелтевшие фото со свастикой, аккуратно зарисованной фломастером. Задавать вопросы на эту тему здесь не принято.
Зато День Победы отмечают многие эмигранты, устраивая «междусобойчики». В 2018 году автор 9 мая посетил ресторан в центре Франкфурта. Там я встретил киевлянку, москвичку, уроженку Сочи и колоритную армянку из Кишинева. Отправив мужей-немцев на работу, уже пятый час подряд они отмечали День Победы. Мы пели под караоке военные песни Высоцкого и пили за тех, кто «не вернулся из боя». Это был самый запоминающийся День Победы за все 20 лет жизни в Германии.
По материалам: Сегодня