Объясняем, кому и за что дали «главную» премию мира, почему их открытие революционно в борьбе с раком и как его уже практикуют в мире, в частности, в Украине
Рак ежегодно убивает миллионы людей. Для современного здравоохранения эта болезнь – одна из самых больших проблем и серьезных вызовов. Стимулируя свойственную нашей иммунной системе способность атаковать клетки опухоли, Нобелевские лауреаты этого года создали принципиально новый подход к лечению рака. 70-летний профессор Техасского университета в Остине (США) Джеймс Эллисон и его 76-летний коллега Тасуку Хондзё из Киотского университета (Япония) открыли белки, воздействуя на которые, можно заставить иммунитет самостоятельно уничтожить опасную опухоль. “Они показали, как различные стратегии сдерживания угнетения иммунной системы могут быть использованы в лечении рака. Их открытие – знаменательная веха в нашей борьбе против рака”, – говорится в заявлении Шведской королевской академии наук.
Укринформ попытался объяснить, что это за открытие, которое не просто активно применяется в современной медицинской практике, но и приносит результат, в частности, в Украине – тоже.
Что они изобрели
Те, кто сейчас читают этот текст, очевидно, хотят получить сжатый ответ на вопрос: так в чем же открытие? Ознакомившись предварительно с немалым объемом информации на эту тему, как в отечественной, так и зарубежной прессе, мы попытаемся сократить десятки страниц научных формулировок до нескольких фраз. Традиционные методы лечения рака: химио- или лучевая терапия – это попытка «внешними средствами» уничтожить раковые клетки, которые быстро делятся. Задача иммунотерапии сделать так, чтобы иммунная система пациента сама включилась в эту войну. В каком-то смысле иммунотерапия — это «естественный» метод лечения злокачественных заболеваний.
Как работает эта иммунотерапия?
Иммунная система защищает организм от вирусов и бактерий, уничтожает все «инородное» в организме, например, клетки, ставшие раковыми. А находит и уничтожает такие аномальные клетки она с помощью Т-клеток, которые есть в теле каждого человека (их обычно рисуют в виде шариков с рожками. – Авт.). Эти клетки еще называют киллерами, это так называемый Т-лимфоцит. И человеку они – не враги. Т-лимфоциты – основа нашего иммунитета. Они распознают любого чужака в теле, любую угрозу и буквально пожирают вражеские клетки. Но тут есть проблема – Т-лимфоцит должен распознать вредителя. Поэтому, скажем, дети болеют чаще взрослых, поскольку их иммунитет только учится отличать врага от друга. Но есть болезнь, которая страшна и взрослым, и для малышам – рак. Почему эти защитники не умеют видеть в организме самую опасную клетку – онкологическую? Почему Т-лимфоциты не реагируют?
Лауреаты Нобеля по медицине: японец Тасуку Хондзё и американец Джеймс Эллисон
Разгадку «слепоты» Т-клеток еще более 10 лет назад и нашли японец Тасуку Хондзё и американец Джеймс Эллисон (причем сделали это независимо друг от друга). На поверхности Т-клеток есть рецепторы – иммунные контрольные точки (чекпойнты, если по-научному), активация которых тормозит иммунитет, и он перестает распознавать и уничтожать вредителей. Следующей “контрольной точкой” является, в частности, белок CTLA4, изучением которого занимался Эллисон. Клетки раковых опухолей научились использовать CTLA4, чтобы избежать атаки иммунной системы. Они производят большое количество активаторов белка, которые распознают “контрольные точки” и таким образом “тормозят” иммунитет, делают его “слепым”. Чекпойнт-ингибиторы (замедлители), которые предложил использовать американец, блокируют эти активаторы и не дают раковым клеткам избежать иммунной атаки. Тасуку Хондзё изучал аналогичный белок иммунных клеток (PD1) и выяснил, что он работает как тормоз, не давая опухоли развиваться.
Исследования этих двух иммунологов привели к появлению нового класса противораковых препаратов на базе антител, которые связываются с белками на поверхности лимфоцитов, или раковых клеток.
Первый такой препарат, Ипилимумаб — антитело, которое блокирует CTLA-4 (контрольная точка иммунитета), был одобрен в 2011 году для лечения меланомы. Антитело против PD-1, Ниволумаб, было принято в 2014 году против меланомы, рака легких, почек и некоторых других типов рака. Но еще больше лекарств проходят сейчас клинические испытания и станут доступны в ближайшие годы. Что ж, Украина не исключение: об Эллисоне и Хондзё здесь знают также. А метод иммунотерапии против рака практикуют как минимум пять лет.
Иммунотерапия — это, конечно, шаг вперед, но недешевый и подходит не всем
В 2016 году в британском медицинском журнале New England Journal of Medicine появилось интересное исследование, в котором участвовали 350 онкобольных: как раковые опухоли головы и шеи реагируют на иммунотерапию и химиотерапию. Через год после начала лечения в живых оставались 36% тех, кто принимал имунопрепарат ниволумаб (антитело, блокирующее рецептор PD-1) и только 17% тех, кто проходил курс химиотерапии. Кроме того, лечение с помощью препаратов для иммунотерапии сопровождалось меньшим количеством побочных эффектов. Позже в том же медицинском журнале появилось еще одно исследование среди 94 онкобольных, которое показало, что комбинированный прием иммунопрепаратов ниволумаб и ипилимумаб (антитело против CTLA-4) приводит к уменьшению размера опухоли у больных раком почки на поздней стадии у 40% пациентов. Более того, у каждого десятого больного не осталось никаких признаков рака в организме.
Бывший главный онколог Украины Алексей Ковалев говорит, что методы пассивной и активной иммунотерапии были известны онкологам давно, однако современный подход – использование ингибиторов иммунных контрольных точек чекпойнтов – действительно, революционный.
Алексей Ковалев
“Терапевтическое воздействие не на раковую клетку, а на ее микроокружения, на иммунные клетки организма, окружающие опухоль (Т-лимфоциты), возможно, приведет к новому решению и новым результатам, – считает Алексей Ковалев. – Но. Стоит понимать, что иммунотерапия помогает не каждому больному. Существуют так называемые предикативные онкомаркеры, то есть, когда при одних видах раковых опухоли терапия помогает, а при других – нет. А все потому, что есть иммунозависимые раковые опухоли, а есть – иммунонезависимые. Я это к тому, что открытие американского и японского ученых стопроцентно не решает всех проблем в онкологии, тем не менее, именно благодаря им лечение рака сильно продвинулось вперед”.
Онкохирург высшей категории Сергей Коровин утверждает, что открытие ученых имеет особое значение для терапии меланомы, заболеваемость которой за последние годы в Украине стремительно выросла.
Сергей Коровин
“Меланома – одна из самых коварных и агрессивных злокачественных опухолей, для которой характерны высокая летальность, низкая выживаемость и негативный прогноз. А хуже всего то, что в нашей стране только 40% пациентов приходят к врачу на первой стадии болезни, когда хирургическое удаление опухоли может привести к выздоровлению. Остальные 60% идут в больницу уже на поздних стадиях развития заболевания. В этих случаях иммунотерапия дает надежду пациентам. Она эффективна для лечения людей с неоперабельной или метастатической меланомой. За счет активации естественной способности иммунной системы бороться с раковыми клетками иммуноонкологические препараты способны остановить дальнейшее развитие болезни, обеспечивая беспрецедентный уровень выживаемости для пациентов, которые ранее были обречены”, – убеждает онкохирург.
Старший научный сотрудник научно-исследовательского отделения опухолей кожи и мягких тканей Национального института рака Мария Кукушкина присоединяется к коллегам и говорит, что иммунотерапия эффективна не только при одном виде рака, а при многих: и при меланоме кожи, и при немелкоклеточном раке легких, и при опухолях головы и шеи и так далее. Но есть одно “но”, и касается оно Украины.
Мария Кукушкина // Фото: УНИАН
“Безусловно, если при той же меланоме сравнивать, а что лучше – химиотерапия или иммунотерапия, то, считаю, что последний вид лечения намного перспективнее. Потому что при меланоме на иммунотерапию реагирует практически каждый третий больной, а на химию – каждый десятый. Разница существенная. Но скажу прямо – особо радоваться нам, украинцам, пока рано. Во-первых, у нас не все препараты есть в наличии, только два: пембролизумаб (“Китруда”) и атезолизумаб (“Тецентрик”). Во-вторых, даже они – ужасно дороги и не компенсируются государством. То есть, купить их могут только единицы. Собственно, о чем говорить, о какой статистике? Например, у меня был небольшой опыт лечения иммунотерапией, в частности, меланомы. И знаете сколько пациентов? – всего шестеро. Для каких-то выводов такого количества мало, ведь это даже не двести и не триста. Хорошо, а как это за рубежом? – спрашивает Мария Кукушкина. – В развитых странах нет проблемы с доступом к препарату, там работает реимбурсация (выплата компенсаций). Что касается постсоветского пространства, в частности Украины, то с этим сложно: либо нет доступа ко всем препаратам, либо нет реимбурсации, либо одновременно и того, и другого. Пока не заработает обязательное медицинское страхование, которое хоть как-то сможет покрывать пациентам расходы – боюсь лишь единицы смогут позволить себе такое лечение”.
Алексей Ковалев также об этом упоминает: препараты есть, но цены на них – заоблачные.
“Стоимость лечения иммунотерапией больному в Украине обойдется примерно в 150 тысяч гривень в месяц”, – заключил онколог.
Да, действительно. Цена препарата Пембролизумаб (производится ирландско-бельгийской компанией “МСД Ирландия”/”Шеринг-Плау Лабо Н.В.” под торговой маркой “Китруда”), который, кстати, продается только в трех столичных аптеках, от 98 до 121 тысячи гривень за один флакон (4 мг). Препарат был одобрен FDA (Управлением продовольствия и медикаментов, США) для лечения меланомы в сентябре 2014 года, а для лечения немелкоклеточного рака легкого – в октябре 2014 года. Атезолизумаб (производится немецкой компанией «Roche» под торговым названием “Тецентрик”) продается в 9-ти аптеках Киева по цене от 180 до 222 тысяч гривень за флакон (20 мг). Собственно, за рубежом препараты не дешевле. Тот же “Тецентрик”, к примеру, вот здесь – стоит € 6300 (или 205 тысяч гривень),
Длительность приема препаратов определяется в каждом случае индивидуально: где-то иммунотерапию нужно использовать 2-3 недели, в некоторых случаях длительность приема может составлять год, а где-то постоянно – пока она работает.
Мирослав Лискович. Киев
Кстати.
Джеймс Эллисон и Тасуку Хондзё, может, и пионеры, но Уильям Коли – родоначальник
Родоначальником иммунотерапии рака принято считать американского хирурга Уильяма Коли. Именно он еще в 1890 году столкнулся в нью-йоркской больнице с 17-летней пациенткой Элизабет Дэшиэл с саркомой руки. Тогда лечение состояло в ампутации. Операцию провели, но болезнь вернулась, и девушка вскоре умерла от метастазов.
Коли начал искать подобные случаи в архивах и наткнулся на историю иммигранта из Германии Фреда Штейна, у которого саркома развивалась в районе шеи. Амбулаторная карта, однако, показывала, что Штейн выздоровел и был выписан из больницы, но перенес там еще и тяжелое заражение бешихой (известной также как рожа – острое инфекционное заболевание с явлениями ограниченного воспаления кожи). Коли отыскал Штейна и с удивлением констатировал, что от опухоли не осталось и следа. Врач продолжил изучать архивы. Ему удалось идентифицировать 47 подобных случаев. Картина всегда выглядела одинаково: опухоль – «параллельная» инфекционная болезнь – ремиссия. Коли пришел к выводу, что инфекционное заражение у онкологических больных нужно вызвать искусственно.
Ровно через год – в 1891-м – он начал эксперименты. Первому пациенту, итальянскому иммигранту, Коли ввел прямо в опухоль размером с куриное яйцо стрептококки, вызывающие бешиху. Новообразование пошло на ремиссию. После нескольких лет попыток Коли отказался от живых бактерий и создал смесь, известную как “токсин Коли”. Ее главными компонентами были убитые бактерии – возбудитель бешихи стрептококк Streptococcus pyogenes и палочка Serratia marcescens. Кругу утверждал, что его метод помог сотням людей, но не смог документально подтвердить свои достижения. Он умер в 1936 году, однако его средство продавалось вплоть до 1962 года. Сегодня к методу Коли относятся критически, но многие отдают ему должное, ведь его идея – бороться с онкозаболеванием путем мобилизации иммунной системы пациента – дала толчок развитию иммунотерапии.
По материалам: ukrinform.ru